Развод — он редко приходит неожиданно

 

Первые отношения ребенка с близкими. Ребенок в качестве «цемента»? Проблемы взаимоотношений: мать — отец — ребенок. Развитие ребенка до развода. «Жить нам ради ребенка вместе или все же развестись?»

 

Самые первые отношения ребенка с его близкими закладывают основу его будущего отношения к жизни. От того, насколько много в них любви и понимания, будет зависеть развитие его характера и его умение быть счастливым.

 

Изначальное доверие к миру, как мы уже говорили, закладывается в первые дни, недели и месяцы нашей жизни. Если мать всегда рядом, если она полна любви и спокойствия, ребенок чувствует себя защищенным. Если же он в это время своей полной беспомощности вынужден подолгу оставаться один, если он чувствует себя неухоженным и непонятым, то никогда уже не будет испытывать истинного доверия к этому миру.

 

Психологические обследования показывают, что уже первые месяцы жизни детей разведенных родителей, как правило, были переполнены большими переживаниями, конфликтами, страхами.

 

Мы уже говорили о тех случаях, когда родители принимают решение обзавестись ребенком или еще одним ребенком лишь оттого, что отношения между ними не ладятся, уповая на то, что новый пришелец сыграет роль своего рода цемента.

 

Сама по себе эта вера в то, что ребенок внесет в семью успокоение, мир и любовь, просто парадоксальна. Кто не знает, сколько забот приносит с собой малыш?! Мать и отец должны по-настоящему любить друг друга и быть сознательно готовыми к лишениям, чтобы в этой ситуации не утратить взаимной привязанности и не растерять радости жизни. А в конфликтной семье эта привязанность, как и доверие, уже сильно пострадали. Как же можно предположить, что беспомощный, кричащий и постоянно чего-то требующий младенец сумеет вернуть родителям уходящую любовь?

 

Напротив, даже в счастливой семье в этот период возникают конфликты. Прежде всего, младенец активизирует в родителях переживания собственного детства (далеко не всегда счастливые), что нередко ведет к бессознательной агрессивности по отношению к ребенку.

 

Еще раз вернемся к проблемам, уже затронутым нами в главе о трудностях молодой семьи. Молодая мать, как правило, настолько переполнена младенцем, что все остальное в этой жизни ее мало интересует. А отец чувствует себя при этом ненужным, отодвинутым на задний план! Ребенку в этом «симбиотическом» возрасте нужна лишь мать, в отце он начинает нуждаться немного позже. Отец ревнует, и ему нелегко преодолеть свою ревность. Кроме того, ситуация может активизировать в нем воспоминания о рождении младших брата или сестры, и он бессознательно снова испытывает страх перед потерей любви родителей, только родителей теперь заменяет жена: совсем недавно она любила его одного, а теперь все ее внимание приковано к новому пришельцу. Сюда прибавляется еще и обусловленное самой природой обстоятельство, что переполненная младенцем мать какое-то время не испытывает того сексуального влечения, какое она испытывала прежде.

 

С одной стороны, жена начинает ненавидеть мужа за то, что он отдаляется от нее и от ребенка, а с другой — она бессознательно наслаждается его беспомощностью. Что греха таить, мы живем в мужском мире, где мужчинам изначально принадлежит больше власти, и вот теперь молодая мать получает своего рода компенсацию: для младенца именно она — самая важная на свете.

 

Душевное равновесие родителей в это трудное для всех время — вот залог благополучного развития ребенка и сохранения взаимной любви.

 

Государственные мероприятия, призванные помочь будущим родителям, касаются прежде всего здоровья и финансового обеспечения. А вот о психическом здоровье позаботиться практически некому. Конечно, и мы не в силах освободить родителей от вышеупомянутых конфликтов и переживаний, но мы можем заблаговременно проинформировать родителей о тех психических опасностях, которые неизбежно поджидают их на пути к счастью. Тогда им удастся хорошо против них вооружиться. Ведь одно осознание молодым отцом того факта, что, например, его удручающее беспокойство и сомнения в любви жены сильно связаны с его детскими чувствами, когда он так сильно боялся потерять любовь матери, может совершить чудо. Тогда он сможет проверить, есть ли у него основания для такого сильного беспокойства, действительно ли жена его «разлюбила», и он поговорит с нею, спросит, чем может ей помочь и т. д.

 

Надо расширять кругозор родителей в области семейных психологических проблем, общих, в принципе, для любой семьи. Тогда родители даже не станут задаваться, например, таким вопросом: может ли ребенок спасти семью? Они поймут, что решения по поводу рождения новых детей не следует принимать до тех пор, пока конфликты в семье не урегулированы. Рождение нового ребенка не только не решит уже имеющихся проблем, оно принесет с собой новые. Развод в этом случае запрограммирован заранее, а ребенку, рожденному в такой конфликтной ситуации, предстоит совсем не легкое детство. Кроме всего прочего, на него возлагаются надежды, исполнить которые он не в состоянии, и тогда он сам становится репрезентантом родительской неудачи.

 

 

 

И вот развод действительно наступает. Изначального доверия к миру у таких детей развиться просто не могло, а развод лишь еще раз доказывает, что доверять в этой жизни нельзя никому.

 

Родители сами потрясены разводом. Они испытывают страх перед будущим, растерянность, гнев и ярость, а это, как правило, мешает им прочувствовать тот страх, потрясение и растерянность, которые испытывают их дети. Эти чувства способны до основания разрушить личность ребенка.

 

Часто родители обращаются к психологам с вопросом: «Мы живем плохо… Развестись нам или все же ради детей жить и дальше вместе?» Или: «Сейчас или позже?»

 

Серьезно ответить на такие вопросы практически невозможно. Но давайте посмотрим, что именно важно в развитии ребенка для того, чтобы он вырос счастливым, то есть психически здоровым человеком.

 

Прежде всего вернемся к проблемам триангулирования.

 

Мы знаем, что трехнедельному младенцу грудь матери ближе собственных ног. К его первому ощущению себя относится не только тело матери, но и весь мир: ведь он исчезает, когда малыш закрывает глаза, и появляется вновь, когда он их вновь открывает. И только к четырем месяцам он начинает различать, где Я, а где не-Я, но ощущение собственной божественной роли в этом мире сохраняется в нем еще долго. И если мать способна угадывать желания ребенка, мир этот представляется ему добрым и послушным.

 

Младенец сам не знает, чего ему хочется, ведь у него еще так мало опыта. Но вот мама берет его на руки, подносит к окну, там он видит солнечных зайчиков, пляшущих в листве. Они его развлекают, и ему кажется: ах, да, это именно то, чего мне так хотелось! Получается, словно мама и вправду угадала его желание. Эта уверенность в том, что мама для того и дана, чтобы угадывать наши желания, сохраняется в нас еще долгое время.

 

К трем годам происходит освобождение от этого симбиоза матери и ребенка. Этот возраст считается моментом рождения личности человека.

 

Но до этого сколько разочарований, сколько страха и растерянности приходится ему пережить! И это даже при самых счастливых обстоятельствах. В тех семьях, которые рано или поздно приходят к разводу, счастливых обстоятельств, как правило, не бывает. По-настоящему неожиданных разводов действительно очень мало, все разводы имеют свою предысторию.

 

Начиная с шестимесячного возраста в ребенке рождается осознание матери как цельной личности. Прежде он воспринимал образ матери, как и всех, кто за ним ухаживал, парциально, то есть частями. Приблизительно в восемь месяцев начинается так называемая фаза отчуждения, о которой мы уже говорили. Это означает, что у ребенка уже сформировалось представление о себе и своих ожиданиях, и он знает, чего именно ему хочется в настоящий момент.

 

Отец тоже начинает восприниматься как отдельная личность, к которой младенец предъявляет несколько иные ожидания, чем к матери. Чрезвычайно важно, чтобы у ребенка уже к этому возрасту сформировалось свое собственное отношение к отцу, а для этого отец должен быть рядом, должен брать малыша на руки и играть с ним. Он должен также о нем заботиться. Осознание того, что «папа вообще-то как мама, но он не мама», расширяет кругозор ребенка и укрепляет его как личность. Кроме того, согласитесь, ощущение, что ты любим не только одним человеком, но и другим тоже очень дорог, сильно раздвигает рамки твоего мира.

 

Когда ребенок начинает активно ползать и самостоятельно исследовать новый для него мир, он в восторге от собственных достижений, ему кажется, что он действительно может все. Но проходит еще какое-то время, и он обнаруживает, что все не так, как ему казалось: двери не открываются, ботинки не надеваются, пуговки не застегиваются, кнопки нажимать нельзя, тянуть скатерть со стола нельзя и т. д.

 

В это время массивных разочарований невозможно переоценить роль отца. Он становится сильным существом, которое противостоит матери. Если малыш живет с одной только мамой, у него нет возможности искать утешения у отца в моменты обид, которые неизбежно наносит любой запрет. Тогда душевное состояние ребенка очень далеко от счастливого.

 

В тот момент, когда он «поссорился» с мамой, ему просто необходимо пожаловаться на свою обиду или, по крайней мере, к кому-нибудь приласкаться. Тогда обида быстро проходит, и в мире снова устанавливается мир. В конфликтной семье такое вряд ли возможно: отец не может взять ребенка под защиту, не рискуя вызвать новый скандал. У ребенка возникает новый внутренний конфликт: даже временный уход к папе означает, что мама теперь, может быть, вообще перестанет его любить, ведь папу она не любит. Эти чувства, даже если они мимолетны, оставляют глубокие шрамы в детской душе.

 

В полтора года начинается фаза нового приближения. Ребенок все еще сохраняет иллюзию, что мама обязана выполнять все его желания, и если она этого не делает, то сразу «превращается» в ненавистную и ненавидящую злую ведьму. О расщеплении объекта у маленьких детей мы уже говорили. Родители часто совершают трагическую ошибку, считая, что это глупые капризы, и не принимая всерьез страхи ребенка. Если конфликты в семье заходят слишком далеко и родители не способны понять серьезность детских страхов, представление о том, что этот мир состоит исключительно из добра и зла, может сохраниться в ребенке на всю жизнь. Тогда он и взрослым будет делить мир на абсолютное добро (которое приписывается, как правило, себе) и абсолютное зло (оно относится, конечно же, к другим). Так развиваются будущие психозы.

 

Для того чтобы чувствовать себя уверенным, человеку необходимо умение поддерживать одновременные отношения как минимум с двумя лицами. То есть он уже с самого раннего детства должен учиться поддерживать одновременные отношения и с мамой, и с папой. На этой основе развивается его дальнейшая способность к тому, чтобы в отношениях с одним человеком не терять отношений с другим.

 

Если же родители постоянно ссорятся, даже мысленный уход к отцу в глазах ребенка означает предательство матери, которое она ему, вероятнее всего, никогда не простит. Детские фантазии часто рисуют картины намного ужаснее реальных, и когда дело доходит до развода, самые страшные опасения кажутся исполнившимися.

 

Когда маленький ребенок вдруг обнаруживает, что не он один является центром родительских интересов, что у них есть и их собственные отношения, он потрясен. Но проходит совсем немного времени, и он начинает понимать преимущества такой ситуации. Оказывается, быть на какое-то время исключенным из отношений не означает оказаться потерянным в этом огромном мире, более того, в это время можно заниматься своими собственными делами, посвящать это время исключительно себе. Так приобретается устойчивое душевное равновесие и новое осознание себя как личности.

 

Если же отец вдруг исчезает или отношения между родителями переполнены враждой, о каком равновесии может идти речь?

 

Идентификация с отцом или с матерью показывает ребенку пример новых — не симбиотических — отношений, пусть даже все эти новые знания сопряжены с большими страхами. Ребенок все еще тоскует по симбиозу с матерью, хотя и мечтает о независимости. Он испытывает страх перед чрезмерной близостью, боясь оказаться вновь поглощенным матерью (ведь он вышел из ее тела). В этих внутренних и внешних конфликтах ему просто необходима мощная поддержка второго любящего человека. Присутствие отца вселяет мужество: я, как папа, могу любить маму и в то же время существовать отдельно от нее. В конфликтной семье ожидать такой поддержки, как вы сами понимаете, не приходится.

 

Успех процесса индивидуализации зависит прежде всего от добрых отношений с матерью в первый год жизни. Мать и потом должна оставаться в непосредственной близости, ведь и мы, взрослые, без страха расстаемся на время со своими любимыми, лишь когда уверены в их любви и верности. Уже на первом году жизни постоянное присутствие отца в семье просто необходимо, для того чтобы первое объектное отношение ребенка расширялось от матери к отцу.

 

В противном случае ребенок боится оказаться брошенным, тогда у него развиваются различного рода неврозы.

 

Трудных ситуаций избежать невозможно, однако важно обладать способностью в каждой ситуации искать и находить реальный выход. У ребенка этой способности предстоит развиться. Если же он то и дело оказывается в безвыходных ситуациях, его душевное состояние становится невыносимым.

 

Почему у животных, живущих на природе, не бывает неврозов? Да потому что у животного всегда есть возможность отреагировать на ситуацию опасности — побегом или нападением. Ученые-этологи провели такой эксперимент с мышами. Мышь сажали в клетку, куда подавали слабый электрический разряд. Дверца клетки оставалась открытой, мышь бросалась к выходу, но вдруг перед нею возникала морда кота. После многократного повторения ситуации у бедного животного развивался невроз.

 

Агрессивные отношения между родителями сигнализируют ребенку: потеря симбиотических отношений означает потерю любви. Тогда ребенок в своем стремлении к независимости начинает испытывать огромные страхи, которые и ведут к развитию неврозов.

 

 

 

Необыкновенно возрастает роль отца, когда в семье рождается новый ребенок и мать целиком поглощена младенцем. Старший ребенок не может не испытывать огромного страха, неуверенности, ревности, он, как мы уже говорили, чувствует себя преданным. Задача отца — взять его под защиту и компенсировать таким образом неизбежный недостаток внимания со стороны матери.

 

Но и матери надо иметь в виду, что чрезмерное отдаление от старшего чревато печальными последствиями, и это независимо от того, насколько хорошо отец «заменяет» мать. Нельзя допустить, чтобы в ощущениях ребенка произошла, так сказать, подмена любовного объекта, надо заботиться о том, чтобы и дальше происходило расширение отношений от матери к отцу. Например, когда он с папой идет в кино, у него не должно быть ощущения, что он уходит с отцом от матери, напротив, он предпринимает с папой что-то интересное, чтобы потом вернуться к маме и рассказать ей о своих впечатлениях.

 

Мама маленькой Симы вынуждена была помогать своей матери в ее магазине, когда та тяжело заболела. Тогда отец взял отпуск, чтобы ухаживать за малышкой. Мать приходила домой поздно, девочка часто уже спала. Через год бабушка поправилась, и мать вернулась в семью, а отец снова вышел на работу. Расставание с дочерью пережил он довольно болезненно. Малышка приносила ему много радости, оба нежно любили друг друга, а теперь девочка весь день оставалась с мамой, но они были как чужие. Мать, по сути, не знала привычек дочери, она так и не приобрела опыта общения с ребенком, что, конечно же, не шло на пользу их отношениям. В ощущениях ребенка она была теперь в большой степени чужим человеком, и эту полную смену объекта девочка переживала уже во второй раз. Отец же, чувствуя себя теперь ненужным дочери, стал все больше отдаляться от семьи, погружаясь в работу, а Сима постепенно становилась своего рода сиротой.

 

Развод, собственно, мало что изменил в этой семье. Так, многие дети переживают развод уже задолго до развода. Часто бывает, что отец живет в семье, но психологически он отсутствует, или же его присутствие проявляется исключительно в ссорах и недовольстве. Тогда дети живут в страхе, не зная, на чью сторону им встать. Эти так называемые «конфликты верности» до основания разрушают душу ребенка. О развитии сильной личности не приходится даже мечтать.

 

Бывает, ребенок начинает идентифицировать себя с «агрессором», как это случилось с пятилетним Герой. Когда родители ссорились (и часто с рукоприкладством), он невозмутимо сидел в своем углу и играл, не проявляя видимого беспокойства. Этот факт тревожил даже самих родителей, и когда после развода мать обратились в психоаналитически-педагогическую воспитательную консультацию, обследование установило поразительный факт: мальчик, оказывается, втайне радовался, когда отец «наказывал» маму, поскольку у него самого внутреннее отношение к матери было довольно конфликтным. Все это не мешало ему сохранять вполне добрые отношения с обоими родителями. Как вы думаете, какой характер разовьется у этого ребенка?

 

Дети испытывают огромный страх перед собственной агрессивностью, ведь они верят в свои магические силы. Когда ярость проходит, они начинают бояться разрушений, которые могла произвести их злость. В таких ситуациях отец, как наиболее стойкий и неуязвимый, может внушить ребенку уверенность в том, что своими чувствами он ничего не разрушил, что мама и папа продолжают его любить и мир по-прежнему стоит на месте.

 

Начиная с трехлетнего возраста ребенок начинает понимать, где его чувства, а где не его. Маленькие дети в тот момент, когда кого-то ненавидят, верят, что этот человек ненавидит их. Позже развивается более зрелое осознание мира: «Если я сердит на маму, это не значит автоматически, что мама сердита на меня».

 

В этом возрасте приходит также влюбленность в одного из родителей: девочка влюбляется в отца, а мальчик в мать. Второй родитель становится соперником. Но этого соперника ребенок также и любит, и ему чрезвычайно важно чувствовать его любовь к себе. Именно эта любовь защищает ребенка от непомерных страхов, так или иначе возникающих в это объективно тяжелое время. Эти большие страдания приносят в результате зрелость, они способствуют стабилизации психики ребенка и развитию совести (в психоанализе она именуется Сверх-Я).

 

Приблизительно к шести годам бури успокаиваются, и приходит признание разницы поколений. Не случайно именно в это время, когда ребенок по-настоящему готов к завоеванию внешнего мира, он идет в школу.

 

Если отношения в семье благополучные, то этот период развития проходит так, как должен проходить. В противном случае ребенок обременен дополнительными страхами. И если происходит развод, то в восприятии ребенка он становится исполнением самых страшных его опасений.

 

Так называемая «эдипова идиллия», когда отец действительно исчезает и, скажем, мальчик остается один с матерью, таит в себе огромные опасности. Прежде всего, если раньше препятствием для воссоединения с матерью был отец, то теперь не соперник, а собственная неполноценность мешает стать ее настоящим партнером. Все родители и дети ревнуют друг друга, но когда в отношениях одновременно присутствует любовь, это не так страшно.

 

Раньше считалось, что с разводом лучше всего подождать до того времени, когда ребенок подрастет и психика его окрепнет. Но вот в чем беда: в семье, где любви больше нет и отношения давно стали холодными или даже агрессивными, для укрепления детской психики шансов мало.

 

Когда мальчик идентифицирует себя с родителем другого пола, то есть с матерью, это может привести к развитию гомосексуальных наклонностей. С другой стороны, идентификация девочки с матерью нередко ведет также к идентификации с ее ненавистью по отношению к отцу.

 

Когда любовь таким образом расщепляется, ее составные начинают жить независимой друг от друга жизнью, что ведет к рождению бездушных влечений, лишенных любви.

 

Если отец живет в семье, но семьей не интересуется, это производит на ребенка такое же воздействие, как и развод. Часто это даже хуже развода (мы имеем в виду, такого развода, за которым следуют непрерывные и добрые отношения ребенка с обоими родителями).

 

Отец Севы влюбился, о чем жена сразу стала догадываться. А когда узнала правду, боли ее не было предела. И она прогнала неверного прочь. Не в состоянии простить предательства, она с чистым сердцем считала, что и ребенку «такой отец» не нужен, и неустанно «открывала ребенку глаза на отца». Знала ли эта женщина, что, разрушая любовь сына к отцу, она уничтожает его мужскую идентификацию?.. А заодно разрушает всю его личность, все его представления о себе самом. Мальчик реагировал ростом зависимости и в результате в свои семь лет деградировал до уровня трехлетнего ребенка.

 

Все дети реагируют на развод. Они реагируют болью и страхом. Однако далеко не все умеют выразить это словами. Чаще всего они проявляют свои чувства в изменяющемся поведении. Да вот только взрослые (по причине собственных страха и боли) слишком часто не в состоянии видеть правду.

 

И тогда ребенок вместо необходимого утешения то и дело слышит: «Не будь истеричной!», «Не веди себя так глупо!», «Думаешь, я позволю себя терроризировать?», «Не ленись!» Педагоги тоже прибегают к своим оценочным категориям: «личные качества», «кризис развития», «социальная незрелость»... Причем явно депрессивная девочка считается серьезным, вдумчивым ребенком, а шестилетний мальчик, проводящий все свое свободное время за чтением лексикона или сортировкой марок, характеризуется гордым отцом как интеллектуально развитый ребенок, которого «не интересуют всякие глупые игры». Стеснительность оценивается как восхитительная женственность, а агрессивный мальчик «учит этих баб (мать и воспитательницу) уму-разуму».

 

И это вместо того, чтобы просто сказать: «Подойди сюда, малыш, скажи, чего ты боишься, что заставляет тебя страдать?» Только когда начинаются серьезные проблемы с учебой или ребенок начинает мочиться в постель, родители готовы обратиться за помощью.

 

Так существует ли оптимальное время для развода?

 

Нет, такового не существует. Существуют более или менее удачные обстоятельства развода — это когда детям оказывается необходимая первая помощь и родители в состоянии говорить с ними о разводе. Важно уметь извиниться перед ребенком за развод, утешить, стараясь смягчить его страхи. И конечно, чрезвычайно важно, чтобы у ребенка оставалась возможность и дальше поддерживать добрые отношения с обоими родителями.

 

Мать трехлетней Ирмы пришла к Фигдору за советом. Отношения с мужем давно не ладились, и вот она встретила человека, с которым хотела бы соединить свою жизнь. Но как это отразится на ребенке? Итак, развестись ей или ради ребенка отказаться о своего счастья?

 

Прежде всего, никакой психолог не может взять на себя ответственность давать советы подобного рода. Это не входит в его компетенцию. Но если бы такое было возможно, надо было бы сначала ответить на целый ряд вопросов. Например: если мать ради ребенка откажется от своей большой любви, будет ли она в состоянии действительно простить это дочери? Не будет ли она сознательно или бессознательно ожидать от той, так сказать, «возмещения убытков», то есть исключительного поведения, исключительной любви и исключительных успехов? Если же мать разведется, сможет ли она гарантировать, что девочка и дальше будет поддерживать нежные отношения с отцом? Будет ли ее новый муж достаточно великодушен, чтобы не препятствовать контактам жены и дочери с отцом? Удастся ли отцу простить дочери «измену», то есть хорошие отношения с его соперником? И сумеют ли мать и ее новый муж смириться с тем обстоятельством, что бывший муж на долгие годы останется составной частью их семьи?

 

Ведь самое главное — это душевное равновесие родителей, без него самые лучшие советы не найдут применения.